Папа Иоффе и его физика

Он трудился вместе с Ренггеном, проверял теорию Кюри и спорил с Эйнштейном. Он основал советскую школу физики, а американская, немецкая, индийская, итальянская, французская и еще ряд Академий наук мира высокого оценили его научные достижения. В его честь названа малая планета, кратер на Луне, площади и улицы в разных странах и даже научно-исследовательское судно.

Вундеркинд из уездного города

Абрам Федорович Иоффе родился в городе Ромны Полтавской губернии (сейчас — Сумской области) 29 октября 1880 года. В то время в уездном городе насчитывалось чуть более 20-ти тысяч жителей, примерно четверть из них были евреями, город входил в «черту оседлости», со всеми ее особенностями — ограничениями и погромами. Отец будущего физика происходил из рабочей семьи и самостоятельно «выбился в люди» — стал купцом второй гильдии, а затем и банковским служащим.

Семья Иоффе была гостеприимной и образованной, типичной для передовой интеллигенции Российской империи того периода, отмечают биографы гениального физика. Дом был открыт для друзей, вечерами здесь слушали музыку, обсуждали литературные и политические новости. Неудивительно, что в такой атмосфере пятеро детей Иоффе росли сообразительными и любознательными. А старший Абрам в три года уже умел читать, в четыре — писать и с увлечением сочинял письма. В реальное училище он поступил очень рано в семь лет — вместе со старшими друзьями пошел сдавать экзамены. «Мне не было еще 8 лет, когда... за компанию со старшими я отправился на страшный тогда конкурсный экзамен и без труда был принят», — вспоминал позднее академик. Атмосфера в учебном заведении была казенной. Но два педагога все же оказали огромное влияние на любознательного мальчика — учителя физики и физиологии. 

В 1897 году Абрам окончил реальное училище и, несмотря на процентную норму для евреев, поступил в Петербургский технологический институт. В 1902 году он получил диплом инженера-технолога.

В лучах Ренгена

Чтобы продолжить учебу, Иоффе отправился в Мюнхенский университет и неожиданно стал учеником Вильгельма Конрада Рентгена (в немецком произношении — Рёнтгена). В своей книге «Встречи с физиками» Абрам Федорович вспоминал, что к Ренгену попал случайно, без подготовки и со слабым знания немецкого языка. Он рассказал великому ученому о своем детском исследовании — природе запахов. Эта задача заинтересовала и Рентгена.

Он направил русского студента к своим ассистентам для прохождения практики — надо было решить сто задач. Иоффе справился удивительно быстро — за два месяца. И отличился как великолепный экспериментатор. Проводя серию опытов, он заметил, что одна из точек резко выпадала из всего остального массива. Оказалось, что виновата ошибка, допущенная в справочнике. Рентген похвалил измерения Иоффе и особенно то, что тот не скрыл ошибку, как, видимо, это делали до него некоторые студенты. После этого Ренгнен поручил Иоффе экспериментально проверить заметку Пьера Кюри о теплоте, выделяемой радием, а после опытов с радием Рентген предложил новому ученику приняться за диссертацию. Но деньги у Иоффе заканчивались — средств хватило только на полгода жизни в Германии. Тогда Рентген зачислил Иоффе своим ассистентом. Можно сказать, что со временем этих ученых связал не только научный интерес, но и крепкая дружба, которая продолжалась всю жизнь.В лаборатории Рентгена Иоффе исследовал электропроводность кварца, подвергнув его действию недавно открытых лучей Рентгена. А еще регулярно делал внеплановые научные открытия, чем даже раздражал педантичного немца. Рентген, видя Иоффе, ворчал: «Вы опять мне приносите какое-нибудь открытие?».

В 1905 году Иоффе защитил в Мюнхене докторскую диссертацию, и тут случился курьез. Как мы помним, Иоффе оканчивал реальное училище, а не классическую гимназию, и, следовательно, древних языков не знал. При присуждении степени молодому ученому декан факультета произнес прочувствованную речь на латыни, которую Иоффе не понял и на нее не отреагировал. Рентген возмутился его хладнокровием и даже черствостью — дело в том, что впервые за 20 лет Иоффе была присуждена степень с наивысшей похвалой, самая высокая оценка труда. Ренген долго не верил, что Иоффе не знал о порядке присуждения степени в Германии и в итоге заметил: «Вы действительно нелепый человек». К огорчению Рентгена, нелепость Иоффе проявила себя еще в одном поступке. В 1906 году он решил вернутся на родину, чтобы быть дома в сложный период.

Основатель школы

В Российской империи Иоффе поступил на службу заведующим физической лабораторией Политехнического института, продолжил исследования и защитил докторскую диссертацию: «Упругие и электрические свойства кварца». Известный математик и механик, организатор Физико-математического института РАН, Владимир Стеклов, сравнил работу Иоффе с трудами таких ученых, как Фарадей, Максвелл, Томсон, Рэлей и Стокс. Таким образом, он подчеркнул виртуозную экспериментальную часть диссертации и безукоризненный математический аппарат.

Благодаря степени Иоффе смог расширить физическую лабораторию и стал уделять больше внимания работе со студентами и аспирантами. По сути, именно тогда он начал создавать свою школу прикладной физики. Среди учеников Иоффе были Петр Капица, Николай Семенов, Лев Ландау, Игорь Тамм, Яков Френкель и многие другие. Занятие проходили и в период Первой мировой войны, и в период революции, и в гражданскую.

В 1918 году Иоффе при содействии новой власти создал Физико-технического институт — один из первых советских научно-исследовательских институтов. И это в то время, когда населению в Петербурге выдавали по 50 г хлеба в день. Как воспоминали современники, часто хлеб был совершенно несъедобный. Обед в столовой состоял из травяного супа и маленькой ржавой селедки. К голоду добавился и холод. Зимой здание института практически не отапливалось, а Иоффе упорно продолжал проводить семинары, ставить эксперименты и изучать научную литературу. Вероятно, именно в этот период он создал команду ученых, которые разработали и реализовали впоследствии атомный проект и ядерное оружие.

Академик Анатолий Александров вспоминал, что после каждого выступления Иоффе «переводил доклад на русский язык» — повторял его настолько доступно, что не оставалось никаких неясностей, но споры были постоянные и очень горячие. «Я утром заходил в библиотеку и на свежих журналах часто встречал пометку А.Ф. Иоффе, что эту статью следует прочесть такому-то. Это означало, что, когда А.Ф. Иоффе зайдет в лабораторию (а он это делал ежедневно), то обязательно спросит, что интересного было в этой статье, всегда обсудит, если что-нибудь неясно. Нередко А. Ф. Иоффе приглашал зайти к нему домой (он жил в институте), и вечером Абрам Федорович, Анна Васильевна и четверо-пятеро гостей обсуждали всякие вопросы, например, нельзя ли в Арктике использовать разность температур над льдом и под ним для питания экспедиций электроэнергией, какие для этого можно применить системы, и т. д. Его очень интересовала физика процессов в сельскохозяйственных технологиях, взаимодействие физики, биологии и медицины. Эти обсуждения были очень увлекательными — А.Ф. Иоффе был человеком удивительно широкого мышления», — вспоминал Александров.

По инициативе Иоффе в 1918 году был создан физико-технический отдел в Рентгенологическом и радиологическом институте в Петрограде, впоследствии — Физико-технический институт, который более трех десятилетий и возглавлял Абрам Федорович. В этом же году Иоффе избирается членом-корреспондентом, а в 1920 году — действительным членом Российской Академии наук. В 1919 году при Политехническом институте он создает факультет нового типа: физико-механический, который возглавлял более 30 лет. По инициативе Иоффе начиная с 1929 были созданы Физико-технические институты в крупных промышленных городах СССР. Ученики и коллеги за глаза стали называть Абрама Федоровича «папа Иоффе».

Встреча с Эйнштейном

В 1908 году Иоффе женился на дворянке Вере Кравцовой, для чего принял лютеранство — это было сделать намного легче, чем переходить в православие, а религиозные нюансы для Иоффе значения не имели. Вероятно, он был совершенным атеистом, а будущее еврейского народа видел в ассимиляции. Он даже критиковал Эйнштейна за его симпатию к сионистскому движению, о чем писал в своих воспоминаниях. Хотя, может это был акт осторожности?..

С Эйнштейном Иоффе познакомился в 1907 году, во время одной из поездок к Рентгену. Эйнштейн заинтересовался исследованиями Иоффе в области свойств кристаллов и попросил рассказать о них подробнее. Иоффе пришел в гости к Эйнштейну в три часа дня, а напряженная беседа закончилась в два часа ночи. «Наступило 8 часов вечера, нас позвали к ужину, но и здесь работа мысли и обсуждение темы не прекращались, продолжала усваиваться духовная пища, а усвоение материальной пищи происходило по указаниям жены: что взять на вилку и когда направить ее в рот», — вспоминал пораженный Иоффе и признавался, что ему никогда прежде не приходилось наблюдать за таким длительным и систематическим напряжением мысли.

Комар съел слона

Ни осуждение сионизма, ни научные достижения или лояльность к власти не спасли Иоффе от волнений, связанных с борьбой с космополитизмом и космополитами. В 50-е годы ученому пришлось оставить пост директора Физико-технического института, который он создал. «Он продавал Россию в мюнхенских пивнушках», — писали доносы на Иоффе. Говорят, что это делал новый директор Антон Комар. Сотрудники иронизировали: «Комар съел слона».

В 1952 году Иоффе возглавил лабораторию полупроводников АН СССР (в 1954 на основе лаборатории организован Институт полупроводников АН СССР), а через шесть лет его не стало.

Скончался Абрам Федорович в своем рабочем кабинете 14 октября 1960 года, немного не дожив до 80-ти лет.