Еврейский бунт Евно Азефа

15 июля 1904 года в теракте был убит министр внутренних дел Российской империи Вячеслав фон Плеве. Это было самое громкое политическое убийство после 1881 года, когда в результате такого же теракта погиб царь Александр II. Покушение осуществил Егор Сазонов, член Боевой организации партии социалистов-революционеров, которой руководил Евно Азеф.

Самого Азефа следствие в причастности к убийству не обвинило. Но почему? Повесить такое громкое дело на еврея вполне соответствовало духу времени. И это было бы логично: поводом для убийства фон Плеве послужил еврейский погром в Кишиневе, в причастности к которому министра обвинили все революционные партии. Однако, у полиции были причины прикрыть Азефа.

***

Евно Фишелевич Азеф родился в белорусском местечке Лысково в 1869 году в семье еврейского портного. Как и многие другие молодые люди из бедных еврейских семей, Евно увлекся революционными идеями. Во время учебы в Ростовской гимназии Азеф не только говорил о революции, но и начал ей помогать — как мог.

Первое его криминальное действие не противоречило кодексу настоящего революционера: Азеф совершил кражу крупной суммы в 800 рублей, после чего был вынужден скрываться от полиции в Германии. Там на него и вышли агенты российской тайной полиции.

Азефу предложили стать секретным сотрудником, и он согласился. Об украденных деньгах забыли, даже назначили молодому революционеру оклад в сумме 50 рублей.

Как Евно Фишелевич стал Валентином Кузьмичем

В Германии Азеф общался со многими ссыльными членами русской социал-демократической партии, а в 1894 году присоединился к партии эсеров. Евно много путешествовал по Европе, встречался с видными социал-революционерами и постепенно стал одним из ключевых деятелей партии.

В 1899 году Евно Азеф вернулся в Москву в статусе члена Центрального Комитета партии эсеров. В 1903 году по его наводке полиция арестовала лидера и основателя Боевой организации партии эсеров Григория (Герца Исаака) Гершуни, и Евно Азеф занял вакантное место при полном одобрении однопартийцев.

В организации Евно Фишелевич стал «Валентином Кузьмичом», а иногда — просто «Толстым». В документах «охранки» Азеф числился как «агент Раскин».

Для полиции секретный агент на такой высокой партийной должности стал бесценным сотрудником. Евно пользовался безграничным доверием начальства, а его жалованье выросло до 1000 рублей в месяц.

И агент вполне оправдывал свою зарплату. Он выдал полиции весь первый состав Центрального Комитета партии эсеров, многих видных боевиков и сорвал несколько крупных операций. После предотвращения покушения на царя Николая II авторитет Евно Азефа в тайной полиции взлетел до невиданных высот.

В документах полиции есть особые пункты, в которых сказано: секретные сотрудники не могут участвовать в противозаконной деятельности, а также подстрекать к ней других лиц. Полицейское руководство и представить себе не могло, насколько нагло и беспринципно Азеф нарушал эти пункты. В успешно совершенных эсеровскими боевиками убийствах власти обвиняли кого угодно, но только не своего агента. Евно Азеф сполна этим пользовался по обе стороны баррикад.

«Вы арестованы!» — «Никого нет дома»

«Толстой»-«Раскин» ходил по лезвию бритвы до 1908 года. Когда в ходе подготовки очередного теракта в полном составе задержали один из летучих отрядов Боевой организации, революционеры заподозрили неладное. Нашелся и перебежчик из тайной полиции, который прямо заявил: «Евно Азеф — предатель».

Эсеры привлекли к расследованию Владимира Бурцева, известного публициста и издателя, который за свои разоблачения получил прозвище «Шерлок Холмс русской революции». В 1909 году в Париже состоялся суд над Евно — и Центральный Комитет эсеров приговорил бывшего руководителя Боевой организации к смертной казни.

Но Азеф и здесь вышел сухим из воды. Он пообещал однопартийцам на следующий день принести доказательства своей невиновности, и его отпустили домой до утра. Временно освобожденный Евно спокойно сел на поезд и укатил в Германию.

Отчаянный авантюрист или еврейский Зорро?

Жандармский генерал Александр Спиридович в своих мемуарах вспоминал:

Азеф — это беспринципный и корыстолюбивый эгоист, работавший на пользу иногда правительства, иногда революции; изменявший и одной и другой стороне, в зависимости от момента и личной пользы; действовавший не только как осведомитель правительства, но и как провокатор в действительном значении этого слова, то есть самолично учинявший преступления и выдававший их затем частично правительству, корысти ради.

Но так ли это было на самом деле?

Возможно, Евно Азеф был отчаянным авантюристом, который не мог жить без хорошей дозы адреналина и развлекался, как умел. Чего только стоит подготовка покушения на императора Николая II, которое он же и предотвратил. Теракт Азеф планировал осуществить с помощью… специальной подводной лодки и самолета! На их строительство ЦК, между прочим, выделил значительную сумму денег. Каким образом Азефу удалось развести однопартийцев столь авантюрным проектом, остается загадкой.

Могут быть и другие предположения, касающиеся такой нелогичной деятельности Евно Азефа. Любой двойной агент в конечном итоге работает на одну сторону, принося второй минимальную жертву, чтобы не вызвать подозрений. «Своей» стороной Азеф считал, по всей видимости, Российское государство и его полицию. На это косвенно указывает тот факт, что после обнародования «Октябрьского манифеста» Николая II, в котором правительство шло на значительные уступки рабочим, Азеф активно продвигал идею роспуска Боевой организации и переход к мирному диалогу. Но чиновники, погибшие от рук боевиков Азефа, никак не подходили на роль минимальной жертвы — слишком уж видными деятелями они были.

Почему же именно их Евно Азеф сделал расходным материалом? Вероятно, все дело в личностях этих чиновников.

Как уже говорилось, в революционных кругах министр фон Плеве был признан ответственным за кровавый еврейский погром в Кишиневе в апреле 1903 года. И Евно Азеф придерживался этой же точки зрения.

А вот и другие жертвы эсеровских терактов:

Великий князь Сергей Александрович Романов, пятый сын Александра II, московский генерал-губернатор. Один из самых известных его указов (1892 год) запрещал отставным рекрутам-евреям и членам их семей проживать в Москве и Московской губернии, а евреи из черты оседлости не могли находиться в столице даже временно. Этот указ лишил крова десятки еврейских семей, сотни евреев потеряли возможность заработка, многие из них разорились.

Владимир фон дер Лауниц, санкт-петербургский генерал-губернатор. Открыто поддерживал черносотенные организации «Союз русских людей» и «Союз русского народа». Лауниц вооружал отряды погромщиков и финансировал их деятельность. В 1906 году он официально выдал денежную премию в размере 2000 рублей черносотенцам, убившим депутата Государственной думы еврейского происхождения Михаила Герценштейна.

Такой подбор жертв вряд ли случаен. Есть версия, что таким образом Евно вел свою необъявленную войну против мощнейшей машины нескрываемого государственного антисемитизма.

Нельзя не упомянуть и еще один факт биографии нашего героя: нашумевшую ликвидацию священника-революционера Георгия Гапона, обвиненного эсерами в провокаторстве и измене. У Гапона были счеты с Пинхасом Рутенбергом, который впоследствии стал одним из самых значительных сионистских деятелей. В конечном итоге убийство совершили боевики Рутенберга, но организовал операцию именно Евно Азеф.

Еврейские боевики соображают на троих

Если Евно была так небезразлична судьба еврейского народа, как же он мог засадить своего соплеменника Герца Гершуни в тюрьму? И тут открываются довольно интересные факты.

В 1906 году азефовские боевики организовали Гершуни побег из тюрьмы. Бывшего лидера боевой организации вынесли из кутузки в бочке с капустой, а на всем пути от акатуйской каторжной тюрьмы в Восточной Сибири до Владивостока были устроены пункты, где ему меняли лошадей. Из Владивостока Гершуни благополучно перебрался в Соединенные Штаты, где продолжил заниматься революционной деятельностью и даже сумел собрать для своей партии значительную сумму денег, 180 тысяч долларов.

Таким образом, арест Григория Гершуни вполне мог быть частью красивой многоходовки, которую провернули еврейские лидеры боевиков-эсеров, чтобы его спасти.

Когда Гершуни узнал, что Азефа обвиняют в предательстве, он решил вернуться в Россию, чтобы вместе с ним участвовать в убийстве царя Николая ІІ, чем очистил бы своего подельника от обвинений. Осуществлению этого плана помешала смерть Гершуни от тяжелой болезни.

Кстати, первым помощником Азефа в его беспокойных делах был еще один еврей, Михаил Гоц — внук известного основателя чайной компании Вульфа Высоцкого.

Что интересно, 11 февраля 1909 года на заседании Госдумы премьер-министр Российской империи Петр Столыпин отверг все обвинения, прозвучавшие в адрес Евно Азефа:

Обстоятельств, уличающих его в соучастии в каких-либо преступлениях, я, пока мне не дадут других данных, не нахожу.

По иронии судьбы, спустя два года Петра Столыпина убьет другой еврейский революционер, близкий к партии эсеров.

Агент на пенсии

Министерство иностранных дел России выдало Евно Азефу документы на имя Александра Ноймайра, под которым он продолжал жить в Берлине. От политической деятельности Азеф отказался. Накопленные за годы службы и сэкономленные на подводной лодке с самолетом средства он вложил в российские ценные бумаги, которые после начала Первой мировой войны превратились в обычные. Чтобы свести концы с концами, Евно открыл в Берлине мастерскую по ремонту и производству корсетов.

В 1915 году Азеф был арестован немецкой полицией как бывший русский агент и провел в тюрьме два года. В 1917 году Евно Азефа освободили, но заключение не прошло бесследно. Спустя год бывший лидер Боевой организации эсеров умер от почечной недостаточности в одной из берлинских клиник.

Как еврей обогатил мировое искусство

Слово «азеф» стало нарицательным в значении «провокатор, доносчик». В толковом словаре русского языка 1935 года можно найти такое определение: «Азефовщина — крупная политическая провокация».

Евно Азеф также стал героем нескольких кинофильмов — немецкого «Lockspitzel Asew», французского «Azev: le tsar de la nuit», советско-польского «Особых примет нет» и, нескольких российских.

В русской литературе Азефу тоже уделено много внимания. Он стал персонажем или даже главным героем нескольких произведений, в том числе пьесы Алексея Толстого «Азеф: орел или решка». А в поэме Владимира Маяковского «Облако в штанах» есть такие строки:

Эту ночь глазами не проломаем,

Черную, как Азеф.