Поддержать проект
menu
Проект Объединённой еврейской общины Украины
Жизнь общин18 Февраля 2016, 15:31

Ислам впал в истерику, гонимый комплексом неполноценности и подростковым бунтом

Ислам впал в истерику, гонимый комплексом неполноценности и подростковым бунтом

Ишайя Гиссер — просветитель, раввин, духовный наставник, редактор книг и изданий на русском языке. В настоящее время руководит рядом проектов в издательстве «Лехаим» и работает духовным наставником в общине Киева.

В Википедии написано, что Вы – духовный наставник…

Это официальная должность. Слово «наставник» – это неумелый перевод на русский язык понятия «машпиа». Этот термин буквально обозначает человека, который оказывает влияние на тех, кто воспринимает его всерьез.

Соответственно, моя задача – оказывать влияние на людей, чтобы они не стагнировали и не попадали в ситуацию духовного болота. В иудаизме есть четкое положение о том, что любой человек, который не развивается, деградирует. Это как в «Алисе в Стране Чудес»: даже для того, чтобы оставаться на месте, нужно очень быстро бежать.

Сложно сказать, сколько учеников прошло через Ваши руки. Среди них – раввины, руководители общин. Можно ли выразить самую важную мысль, которую вам было важно передать им?

Я всегда пытаюсь навязать близким модель, которая мне кажется единственно верной. С людьми нельзя работать, с людьми нужно жить. Когда ты делишься собственными размышлениями и опытом, когда ты сам понимаешь и даешь понять людям, что ты от них не отличаешься и мучаешься тем же самым, тогда твое слово приобретает какой-то смысл и вес. Это способ взаимодействовать с людьми и сделать так, чтобы люди относились к твоим словам с доверием и вниманием.

В чем, по-вашему, наибольший интерес в работе раввина?

Раввин раввину – рознь. Когда ты говоришь слово «раввин», на самом деле ты не говоришь ничего. Есть раввины-администраторы – менеджеры, которые занимаются управленческими делами. Есть раввины, которые сосредоточенны на сборе финансирования для своих общин. Есть преподаватели различных религиозных дисциплин. Есть специалисты в законодательных областях. Все эти вещи абсолютно разноплановые, требуют разных способностей, талантов и так далее. Людей, которые этим занимаются, мы обобщенно называем раввинами. Это, как легко можно догадаться, совершенно не передает специфики их личностей и способов функционирования.

Если говорить о наставничестве, которое мы обсудили выше, то для меня великим плюсом моей деятельности является то, что общаясь с людьми мне самому приходится все время размышлять над религиозными вопросами. Я не могу устать и успокоиться, потому что меня все время дергают. Это вопрос не об эмпатии, а о том, что для того, чтобы осмысленно общаться с этими людьми и давать им ответы на вопросы, мне самому приходится над ними думать.

Это совершенно не тривиально. У большей части людей в жизни быт забивает душу. Люди не могут вырываться из беличьего колеса своих повседневных занятий и сосредоточиться на духовных вопросах. А для меня это – повседневность.

Вы руководили общиной Одессы в интересное время, сразу после обретения независимости…

Не совсем. В первый раз я приехал в Одессу в 1988, после этого я приехал летом 1989 и оставался до декабря 1998. Это был распад Советского Союза, Горбачев, Павловские реформы…

Понятно, что это был период духовного подъема. Люди могли начать свободно посещать синагоги, изучать язык. Но что было самым сложным в тот период?

Сложность того времени выражалась в нестабильности контингента. Это был массовый выезд. Этим был спровоцирован высокий уровень интереса ко всему еврейскому, люди не понимали, что Израиль – это не страна, наполненная еврейской традицией.

С другой стороны, были массы народу, которые приходили за несколько месяцев до алии и начинали свою дорогу. Только начав что-то понимать, они тут же уезжали, а на их место приходили новые. Это было похоже на жизнь на вокзале. Было очень сложно создать ядро, вокруг которого может начать образовываться община. Это удалось сделать, но это было открытым чудом. Уже потом все начало успокаиваться, упал интерес, да и контингента стало меньше.

На сегодняшний день, 80% тех, кто является членами еврейских общин – потомки смешанных браков. У них есть гигантская проблема с самоидентификацией. А еще большая проблема с «еврейским сантиментом» – эмоциональным отношением к еврейству. У них меньше развито сопереживание, а раньше этого было гораздо больше.

В одном из своих интервью Вы сказали, что «евреи должны сосуществовать с нееврейским миром, но не жить в нем». Не станет ли такой подход дополнительной стеной между религиозными и светскими евреями, которые живут в нееврейском мире?

Сосуществовать – не означает оградиться. Я уверен, что ты сосуществуешь с большим количеством соседей и сослуживцев, но это не означает, что ты делишь с ними свою личную жизнь. Я не подразумевал отстраненности и отсутствия взаимного уважения. Я о том, что нужно прекрасно понимать, где кончается полиция и начинается Беня [цитата из рассказа Исаака Бабеля, цикл «Одесские рассказы» - прим.ред.]. Где кончается еврейская жизнь, интерес и специфика, и начинается пласт сколь угодно интересных и важных, но уже не еврейских вещей. Тех, которые уже не являются твоей семейной принадлежностью и не относятся к тебе как к части еврейской общности.

От человека исходят круги. Есть круг семьи, сослуживцев, соплеменников, сограждан и так далее. У нормального человека есть иерархия интересов и отношения к этим кругам. К своей семье он относится не так, как к представителям других кругов, а с большим приоритетом. Это не означает, что человеку не важно, что творится с другими и он абсолютно непричастен. Но есть разница в том, что происходит с твоими детьми и с детьми соседа.

А как этих членов семьи, которые до сих пор не осознают, что они являются членами этой семьи, возвращать в нее?

Слушайте, вернуть можно только в одном случае – если человек хочет иметь таких родственников, а если человек не хочет, то ты его никуда не вернешь.

Я как-то объяснял, что единственный известный мне надежный способ сделать так, чтобы дети следовали по твоим стопам – это нравиться этим детям. Если ты хочешь, чтобы дети выросли религиозными евреями, то нужно быть таким, чтобы глядя на тебя хотелось стать религиозным евреем и хотелось быть похожим на тебя. Это единственный известный мне педагогический способ воспитывать детей в духе традиции.

Так же и здесь. Бог, конечно, имеет сторожевых собак-антисемитов, загоняющих заблудших овец обратно в еврейство, но это происходит за счет внешней угрозы, и мне это не нравится. Человек должен возвращаться в семью по причине желания быть среди себе подобных. При этом не только по происхождению, а и в общности интересов. Если человек будет прятаться от меня, то мои призывы к братской любви останутся невостребованными.

Когда к тебе придут поинтересоваться о том, кто же вы, мои родственники, ты должен быть готов пообщаться с этим человеком.

Видите ли Вы перспективы в развитии мирового движения Ноахидов? Может ли оно стать массовым?

Это чудовищно тяжелый вопрос для меня. Дело в том, что мы живем в эпоху перелома. Последние главы книги мировой истории дописываются прямо сейчас. Мир меняется, и делает это жестко, резко и необратимо. У этого есть плюсы и минусы.

Привычный нам мир распадается на наших глазах. Все то, что тридцать лет назад казалось незыблемой константой, на сегодняшний день уже не существует, или эволюционирует и меняется. На этом фоне идет распад традиционных представлений, сложившихся в рамках иудео-христианской цивилизации, а христианская цивилизация рушится. И поэтому с равной степенью вероятности может происходить как усиление интереса к духовным вещам и поиск истины, так и поиск «обманок». Люди могут начать убегать от вопросов, а не ставить их. И поэтому начинают расцветать культы, ритуализация, когда никого не интересует суть, а важной становится форма.

Мы живем в кризисный период. Возможных вариантов развития событий может быть очень много. У меня нет ответа на этот вопрос.

Почему рушится христианская цивилизация?

Потому что на протяжении последних двух сотен лет христианство занималось не развитием для масс, а популизмом. При этом подвергаясь постоянным нападкам и дискредитации извне. Чтобы сохранить каким-то образом паству, христианство становилось все более и более обезбоженным и ритуализированным, но не давало ответа на интеллектуальный поиск.

Процесс популяризации христианства и процесс уничижительной критики при постоянной фоновой безграмотности масс, ведь христианство никогда не требовало от адептов-мирян понимания догматики и теологии, позволяют понять, что подобный подход не выдерживает проверки временем. Христианство в глубоком кризисе…

Папу Римского Франциска называют рекордсменом-юдофилом среди Пап. Почему, по-вашему, Ватикан признал иудаизм «разрешенным путем», а евреев – народом, представители которого могут спастись и без христианства?

Это признак того, что христианство в лице своих мыслящих представителей понимает, что ни один ребенок не добился успеха путем оплевывания и дискредитации своих родителей. Никому не добавляет славы то, что он топчет тех, кто породил его в этот мир.

Христианство является дочерним предприятием иудаизма и выросло на его почве. Это великая беда и великое счастье христианства. Беда по той причине, что они все время пытались дистанцироваться от своих родителей и объявить их выжившими из ума дряхлыми старцами. А счастье в том, что иудаизм жив и своим существованием свидетельствует об истинности предания и Бога. Поскольку они приняли Священное Писание, которое они назвали «Ветхим Заветом», иудеи своим существованием доказывают истинность того фундамента, на котором они стоят.

Поумнели христиане, чего делать… Пришло время…

Можно ли говорить о том, что наступил момент для исторического сближения?

А на почве чего нам с ними сближаться? В чем? Вменяемые люди на личном уровне контактировали всегда. Человек, для которого его человеческий облик является значимым фактором, всегда найдет общий язык с себе подобным. Количество хороших общих вещей, которые можно делать, не поддаются учету.

Теологически нам незачем с ними связываться. Догматически или ритуально, если они хотят что-то заимствовать – милости просим, мы никогда не прятали своих сокровищ.

А может ли похожий процесс произойти с исламом?

Ислам сейчас впадает в детство. Вместо возмужания и мудрости, он впадает в буйство и инфантильное подростковое хулиганство. С поумневшим человеком, набравшимся опыта и пытающимся осмысленно строить свое будущее, можно договариваться и строить. С тем, кто впал в истерику, гонимый комплексом неполноценности и подростковым бунтом, договариваться не о чем. Когда успокоятся – тогда и поговорим.

Раввин Барух Абухацира (Баба-Барух, сын Баба-Сали, одного из крупнейших каббалистов) в беседе с раввином Ицхаком Йосефом выразил мысль о том, что времена правления Ишмаэля над землей Израиля закончились и Машиах придет уже в наше поколение. Считаете ли вы, что мы живем в мессианские времена?

Я – хабадник. Для меня то, что мы живем в мессианские времена, является очевидным. Другой вопрос в том, что когда мы говорим «мессианские времена», мы мало говорим де-факто.

Предсказанные пророками глобальные изменения могут произойти в каждый отдельно взятый момент времени. Созревание ситуации еще не означает того, что эта ситуация разрешилась. Это уже зависит от людей. Огромное количество людей сегодня упираются ногами и делают все, чтобы мессианские времена не наступили. Они делают это своим поведением и отношением к самой идее прихода Машиаха. Для многих эта идея совершенно не актуальна.

На языке обывателя, понятие «ждать прихода Машиаха» означает ждать того, что никогда не произойдет. Люди себя настраивают на то, что этого не должно быть и не будет. А человеческое сознание очень мощная штука.

Цдака — основа мира

Пожертвуйте на деятельность

Объединённой еврейской

общины Украины

Поддержать