Мойше Москович: Не бойся!

Главный раввин Харькова и харьковской области Мойше Москович о том, как изменилась еврейская жизнь в Украине с 1990 года, с какими сложностями он в начале сталкивался, что бы посоветовал себе молодому и как понимает суть иудаизма

Буквально на прошлой неделе мы отмечали Лаг ба-Омер. Как его праздновали в еврейской общине Харькова?

Нам удалось подготовить грандиозное мероприятие. На парад в Фельдман экопарк пришло около 800 человек, было очень много детей. Мы устроили ночевку в парке, жгли костры.

Люди познакомились с этим праздником, узнали о его традициях и вкусно покушали на трапезе. Было очень хорошо.

Вы приехали в Украину в 1990 году. Как изменилась жизнь за эти годы?

Мы приехали сюда еще в советское время, а харьковская синагога была одной из первых, которые Горбачев вернул евреям. Мы получили возможность проводить молитвы в своем общинном доме, а количество людей сразу увеличилось и многие захотели репатриироваться в Израиль.

Мы успели открыть еврейскую школу и детский сад. Но самое главное наше достижение — сотни жителей Харькова, которые вернулись к иудаизму за это время. Да, многие из них уехали из Украины в Израиль, США и другие страны, но я счастлив, что наша община сумела дать евреям возможность вновь исповедовать религию предков.

Мы живем в демократической Украине, люди могут свободно исповедовать иудаизм, ходить в синагогу и кушать вкусные кошерные продукты. Ничего этого не было, когда мы с женой приехали сюда. Конечно, сейчас в стране идет война, и это влияет и на нас, но наша община здесь и открыта для евреев.

Что является самым интересным в работе раввина? Что вас вдохновляет?

Мы — посланники Любавического Ребе. Он наш духовный лидер, от него мы и получаем вдохновение, силы и возможность работать.Самое интересное — это ставить хупу для молодоженов. Нет ничего лучше, чем праздновать свадьбы в своей общине. Кроме того, лично мне интересно заниматься еврейским образованием с людьми разного возраста.

Отвечая на вопрос о гипотетическом совете самому себе в первые годы жизни в Украине, рав Шмуэль Каминецкий сказал: «Учить больше Торы». Что бы посоветовали себе вы?

Я бы посоветовал себе больше общаться с пожилыми людьми, которые были живы тогда. Я бы больше учился у них, перенимал их опыт жизни. Они были своеобразным мостом через многие поколения. К сожалению, все они давно ушли. Я приехал в Харьков совсем молодым, был полон энтузиазма. Я много работал, но теперь я понимаю, что уделял слишком мало внимания этим людям. Я говорю не о помощи, а именно об общении с ними. Каждый из этих людей был настоящей исторической энциклопедией, у каждого была своя семейная история, которая очень ценна.

С какими сложностями вы сталкивались за время своей работы в Харькове?

Долго рассказывать. Тяжелее всего было с синагогой. Были люди, которые мешали ее ремонтировать или вообще не хотели, чтобы здесь была еврейская община.

Одно время в городе была проблема с миссионерами [Еврейская мессианская община, т.н. «Евреи за Иисуса» — Прим.ред.]. К счастью, нам удалось запретить их фестиваль, который они хотели здесь провести.

Финансовые трудности тоже есть, как и всегда. Но, слава Богу, мы преодолеваем их, шаг за шагом.

Насколько украинские еврейские общины близки к западной модели, когда община сама себя полностью обеспечивает?

В таких больших городах, как Киев, Харьков, Одесса и Днепр, положение дел с финансами в общинах до войны было близким к западной модели. Общины практически полностью функционировали за счет средств местных прихожан. Сегодня финансовое положение в стране нестабильно, но я счастлив и благодарен тем членам нашей общины, которые помогают нам функционировать.

Какие аргументы следует использовать в разговоре с человеком, чтобы он стал частью общины и начал ей помогать?

В первую очередь я бы хотел, чтобы этот человек пришел в синагогу и увидел всех людей, которые приходят туда. В такие моменты появляется ощущение общности, а это очень важно. Трудно работать с теми, кто очень редко ходит в синагогу или на наши мероприятия.

Нужно строить отношения с каждым отдельно. Но не потому, что мы нуждаемся в их помощи, нет. Это не главное. Самое важное — еврейство этих людей, а это значит, что мы ждем их в общине и поможем узнать о том, что такое еврейская жизнь. Человек сам начнет помогать, когда почувствует, что находится на своем месте и рядом с теми людьми, с которыми ему приятно.

Расскажите о планах развития харьковской общины?

У нас много планов, но все упирается в деньги. Есть база, которую мы используем для летних лагерей. Мы хотим сделать там ремонт, чтобы получить возможность пользоваться этим местом целый год, устраивать там выездные шаббаты, семинары.

У нас есть еще одна синагога, расположенная на Чеботарской улице. Мы хотели бы сделать ремонт и там. Кроме того, я бы очень хотел поднять уровень еврейской школы, закупить новые компьютеры и другие принадлежности.

Если бы к вам пришел человек, и попросил бы объяснить суть иудаизма, стоя на одной ноге, как и рабби Гилеля когда-то, что бы вы ему сказали?

Я бы сказал, как Гилель: «Не делай ближнему своему того, что не желаешь, чтобы делали тебе. Это вся Тора, все остальное является комментарием к ней». От себя бы я добавил одно: «Не бойся!». Синагога — дом для еврея, наши двери всегда открыты. Главное прийти и начать с малого, все остальное придет постепенно.