О нем не слагают легенд, не рассказывают анекдотов. В тени еврейской мамы его не видно и не слышно. Существует ли вообще такой культурный феномен, или еврейский папа ничем не отличается от всех прочих пап?
Приезжаем мы как-то с папой на море. В первый же день сидим на пляже. Оба белые, как пельмени.
– Главное, – считает папа, – сразу не сгореть, – и мажет меня солнцезащитным кремом.
Потом натирается сам и говорит:
– Хочешь яблоко?
– Не-а, – отмахиваюсь. – Песок такой горячий! Нет сил на месте стоять.
– Да, – кивает, – Можно кофе по-турецки на нем готовить.
– По-турецки это как?
– Это на песке, – отвечает – так у них, в Турции, принято.
– Только кофе? – спрашиваю.
– Чего только кофе? – не понимает.
– Они только кофе так на песке готовят?
– А что еще? – удивляется.
– Можно и яичницу, например. У меня на пляже всегда аппетит хороший.
– У тебя везде аппетит хороший, – замечает. – Не только на пляже.
– На пляже – особенно, – говорю. – А что, поплавал, позагорал, захотел поесть – достал яйца, положил на песочек и ждешь, пока приготовятся. Можно даже успеть еще разок искупаться. Давай, – предлагаю, – завтра так и сделаем?
– Давай, – соглашается. – Можно еще картошки с собой взять, завернуть ее в фольгу и зарыть в песок – к ужину должна запечься.
– Отлично! – поддерживаю. – Значит на завтрак у нас будет кофе по-турецки, на обед – яйца по-турецки. А на ужин — картошка по-турецки.
– В принципе… – задумывается папа, – если купить кастрюлю, то можно и борщ приготовить. А то как же мы без первого?
– Здорово! – подхватываю. – Так мы с тобой целыми днями можем на пляже околачиваться, а за одно и деньги экономить! Если самим всё делать по-турецки.
– Точно! – поддерживает папа. – Если на рынке покупать, а не в кафе заказывать – сильно дешевле выйдет. И с пляжа уходить не надо.
– Ну! А я тебе о чем! Надо составить список того, что мы будем готовить по-турецки перед тем, как на рынок идти. И главное – соль не забыть.
– Зачем нам соль? – спрашивает. – У нас же море соленое под боком.
– А как из моря соль добывать? – удивляюсь.
– А чего ее добывать? – хмыкает. – Вот ты поплавал-понырял – волосы у тебя высохли на солнце: вода испарилась, а соль осталась.
– В волосах? – уточняю.
– Ну, да!
– Головой трясти над борщом?
– Ну, можно просто рукой вот так взъерошить, – показывает, – чтобы посолить. Очень удобно, когда соль всегда при тебе. Я на море никогда ее не покупаю. Какой смысл? Только деньги зря тратить.
– А если захочется поперчить? – я его спрашиваю. – Чем тогда трясти?
– Перчить дома будешь, – отвечает. – На море это необязательно.
– Идея! – кричу я. – Можно воду уже соленую прямо из моря брать, чтобы борщ сварить!
– Ну, не знаю, – сомневается.
– А что, если там случайно медуза какая-нибудь окажется?
– Значит будет борщ с медузой! – я ему отвечаю. – Может, так еще вкуснее получится!
– Да… – мечтательно произносит. – Будет у нас свой собственный кулинарный секрет. Только ты никому не рассказывай! Никто не должен знать, что мы в борщ добавляем для лучшего вкуса.
– Нет, – обещаю, – никому не скажу!
– Хорошо, – говорит. – Если не хочешь сейчас яблоко, можем его запечь по-турецки. Ты же любишь печеные яблоки?
– Да ладно, – я ему отвечаю, – нам и так столько всего предстоит на песке приготовить, что яблоко могу и сырое съесть.
Я беру у папы яблоко, с хрустом откусываю почти половину, щурюсь от яркого солнца и смотрю в дальнюю даль на едва различимую грань между синим морем и голубым небом.