Поддержать проект
menu
Проект Объединённой еврейской общины Украины
Общество27 Марта 2016, 09:44

Фотоистория главной творческой пары Киева

Фотоистория главной творческой пары Киева

О них всегда спрашивают – кто это? На главных культурных событиях Киева, будь то открытие выставки, театральная премьера или концерт авангардной музыки, всегда можно встретить эту обаятельную пару – Марка Бирбраера и Мэри Либину.

picture

Они сами подтрунивают над своей неразлучностью, называясь "Маркомери" или "Меримарком". Банально было бы говорить, что эти люди молоды душой, главное, что рядом с ними перестаёшь быть взрослым и проникаешься их бесконечной любознательностью.

"Мне всегда хотелось чему-то учиться и чем-то делиться, почти все знакомые когда-то получали от меня список обязательной к прочтению литературы, написанный вручную", – признаётся Марк.

picture

Марк родился в 1934 в Киеве, Мэри – годом раньше в Харькове. С детских фотографий смотрят строгие, без тени улыбки, глаза.

Восемьдесят лет назад, в предвоенные годы оба были куда серьёзнее и взрослее, чем сейчас. Марк выучился на кораблестроителя, Мэри – на механика по кузнечно-прессовому оборудованию.

picture

Познакомились Марк и Мэри в 1959 году, когда работали инженерами в Отделе нестандартного оборудования одного проектного института. "Мы сошлись на почве интереса к искусству", – объясняет Марк.

Ещё на первом курсе техникума в 1951 году по заданию преподавателя истории Судостроительного техникума он всё лето провёл в публичной библиотеке, изучая русское искусство XIX века.

picture

Конспекты книг по архитектуре, изобразительному искусству, музыке, уместились в толстую тетрадку, при виде которой преподаватель ужаснулся усердию студента и не пустил его на исторический кружок. "В то лето я перелистал клавиры всех доступных опер, читая слова, а музыку я хорошо помнил – классику крутили по радио по 10 часов в сутки", – вспоминает Марк.

picture

Всё, чем Бирбраеры занимались до пенсии, они называют двойной жизнью. До пяти вечера шесть дней в неделю трудились в институте, а потом бежали в библиотеку, филармонию или театр.

В то время не так просто было попасть на концерты, нужны были знакомства. Легендарная киевская личность – Нетта Марковна – снабжала половину отдела филармоническими билетами, Лидия Андреевна Пелькина, с которой Марк и Мэри познакомились в студии при Русском музее, оформила им документы искусствоведов-общественников, по которым можно было посещать все музеи СССР бесплатно и даже заглядывать в фонды.

picture

"Мы много путешествовали, Марк весь Союз объездил, я – его европейскую часть", – рассказывает Мэри. "Это потому что я сам ввязывался во все командировки, – парирует Марк. – Большое впечатление на меня произвели кавказские республики, очень понравилась Армения".

picture

Впечатлений и знакомств было так много, что по приезде из Армении Марк написал 52 письма. Способность знакомиться у него и сейчас феноменальная, при этом он сам не прикладывает специальных усилий.

"Иногда я путешествовала без него, когда наши отпуски не совпадали, и тогда ничего особенного не происходило, – уверяет Мэри. – Самые интересные поездки с ним, потому что моментально вокруг него образуется какая-то необыкновенная среда, он чем-то притягивает людей".

picture

Их квартира на Лукьяновке полна артефактов встреч – фигурки и портреты, фотографии и книги друзей с их автографами. Здесь они живут уже сорок лет. Всё забито книгами, полотняные шкафы вынесены на открытый балкон.

Над кроватью Марка четыре портрета его матери в разном возрасте. "Её звали Роза Марковна, Бирбраер – фамилия отца, обычная фамилия: Пивоваров в переводе на русский", – улыбается он.

picture

В 1990 годы оба активно изучали иврит, читали Тору на древнееврейском, а идиш Марк знал с детства. Как-то они поехали на полтора месяца в Израиль, экскурсиями не пользовались, предпочитали неформальное общение с местными.

В начале 1990-х были первые поездки в дальнее зарубежье, душными автобусами и без заграничных паспортов. В 1991 году Марк уехал из СССР в Нью-Йорк на пять месяцев, а вернулся уже в страну с другим названием.

"Я очень спокойно отнёсся к переменам, – уверяет Марк. – Не волновался из-за политических событий, переживал, что Мэри со мной нет – она не смогла выехать. Писал ей письма, а они не доходили. Мне было так плохо без неё, не с кем поговорить, не с кем поделиться".

picture

Мэри тоже сокрушается, что пропали шесть из двадцати писем, "самые первые, самые интересные". Из Америки Марк привез полчемодана разных книг по творчеству Марка Шагала – любимого на тот момент художника Мэри.

В США Марк один-два раза в неделю ходил в музеи. В Метрополитен-музей вход стоил 25 центов. Он приходил туда так часто, что собрал всю коллекцию значков-пропусков, цвет которых менялся каждый день.

Свой годовой абонемент в Нью-Йоркский музей современного искусства одолжил американский друг, а в другие арт-институции Марк мог попроситься, объясняя, что не хватает денег на билет, и почти всегда пускали.

picture

В свои 82 года пара предпочитает пешие прогулки поездкам, хоть и признаётся, что с каждым годом они даются всё сложнее.

Но расслабляться нельзя: когда они возвращаются домой с разных культурных мероприятий, от станции метро "Лукьяновка" уже не ходят маршрутки, приходится добираться пешком. Кроме того, Бирбраеры часто передвигаются вниз по ступенькам эскалатора, когда спешат.

picture

Режим Марка сложно назвать здоровым – ложится он в 4-5 часов утра. "Я ни о чём не мечтаю перед сном, просто сваливаюсь, – виновато оправдывается. – Наверное, это влияет на здоровье, но иначе как всё успеть?"

На ручке шкафа подвешен календарь с планами на месяц. Практически каждый день Бирбраеры куда-то приглашены, когда дома – смотрят телеканал mezzo, балеты Михаила Барышникова, слушают интервью с Андреем Кураевым, готовятся к собственным выступлениям. Мэри Либина в прошлом году прочла четыре лекции о Роберте Фальке в "Мастер Классе", в позапрошлом – цикл о Марке Шагале в театральной студии. Несколько из них выложены на YouTube.

picture

"Я ревную Мэри к тому, чем она сейчас занимается и из-за чего не идёт ко мне, – признаётся Марк. – Люблю, когда она рядом, чтобы мы сразу могли обсудить увиденное, меня это вдохновляет. Когда что-то интересное вычитаю, срываюсь с места и бегу к ней, чтобы поскорее рассказать".

Вкусы друг друга Бирбраеры знают назубок. Когда спрашиваешь Марка о его эстетических привязанностях, отвечает Мэри – и наоборот. "Когда мне попадается новый альбом, я просматриваю и прошу: покажи, какие работы мне больше всего понравились, и она в точности угадывает".

picture

Со стороны может показаться, что Бирбраеры коллекционируют любые эстетические впечатления, но это не совсем так – они довольно избирательны.

По-настоящему ненасытными Марк и Мэри были в 1960-е годы, когда к нам хлынули переводы западноевропейской и американской литературы, тогда же Марк занялся самиздатом. Впятером с друзьями купили в складчину пишущую машинку, на ней Марк печатал сборники поэзии Цветаевой, Ахматовой, Гумилёва, Пастернака и других нерекомендованных авторов. Потом сам делал переплёт и дарил знакомым.

picture

"Ну что за вопрос, почему я этим занимался? – возмущается он. – Ты же не будешь спрашивать футбольного болельщика, почему он любит футбол".

В этом царстве искусствоведческих книг и конструктивистских рисунков друзей-шестидесятников особо трогательно смотрится коллекция деревянных ложек. Её Марк собрал во время путешествий. "Я приходил в универмаг любого города и просил: покажите ложки. Они же недорогие, по рублю были, поэтому нанести ущерб семейному бюджету моё увлечение никак не могло".

picture

В 1967 году Марк привёз из Карпат треугольный столик ("не прямоугольный, как все, а маленький и удобный"), на нём гости до сих пор пьют чай. "Иногда так привязываешься к вещам, что не можешь расстаться", – говорит Марк. Так же в их квартире появилась тяжёлая настольная лампа с чугунным низом – её Марк нашёл в Гаграх, а потом вёз через всю Грузию.

История Марка и Мери – это не только история о большой любви длиною в жизнь, но ещё и пример того, как полноценно вести культурную жизнь и строить творческие планы после 80-ти.

picture

Да, Марк всё чаще ворчит, что коллекционирует болезни, а не предметы искусства, но сложно найти более увлечённых зрителей и слушателей, чем Бирбраеры. "Мы обладаем хорошим, наверное, качеством – оставляем на пороге зрелищного учреждения весь свой опыт, знания и переживания, – резюмируют они. – Заходим туда чистенькими и свеженькими, как огурчики".

Истоник: life.pravda.com.ua

Подпишитесь на рассылку

Получайте самые важные еврейские новости каждую неделю