Шмуэль Каминецкий: Когда мы приехали в Днепр, евреи города нас поначалу боялись

Вы прибыли в Днепр в 1990 году. Что вы увидели тогда? Какие у вас были ожидания и страхи?

Тогда еще был Советский Союз. Сотрудники КГБ следили за нами и преследовали нас. Они даже запретили хозяевам жилья сдавать нам квартиру, которую мы собирались снять.

Евреи, которых я увидел тогда, были очень запуганными. Они жили в большом страхе. Бывало даже, что, когда нас видели на улице, люди специально переходили дорогу, чтобы никто не подумал, что они с нами общаются и контактируют. Мы нашли энтузиастов, которые уже ходили в синагогу. Это были пожилые евреи, но их было немного. Десятки тысяч евреев города боялись нас, когда мы приехали сюда. Вот это все было первым впечатлением.

Нам не было страшно, мы были очень серьезно настроены Любавическим Ребе, который послал нас в свой родной город. Но КГБ сделало все, чтобы нас ограничивать. Мы даже не могли найти переводчика. Мы нашли человека, который хорошо знал идиш и иврит, но и он испугался и сбежал. Спустя полгода после этого я спросил у него, что случилось тогда, он рассказал, что его вызвали и начали пугать. Надавили тем, что знали о преподавании иврита, и пообещали не трогать, если он не будет работать с хасидами, которые скоро должны приехать. Ему запретили даже помогать нам: «Они очень опасны, ведь они ничего не боятся», — предупреждали они. Мы еще не были здесь, а о нас уже говорили.

Как вы побороли этот страх? Распад Союза помог?

Помогли знакомства и общение с людьми. Личный контакт всегда решает все вопросы. Стало легче, когда политическая ситуация окончательно поменялась, люди стали приходить больше и чаще.

Все происходит не за один день, но мы запустили процесс. Мы делали большие праздники, а еще были местные активисты. Мы их тоже подключили к общему делу, организовали и систематизировали их работу. Этих людей стоит назвать по именам: Александр Абрамович Фридкис, Григорий Натанович Король, Аркадий Леонидович Шмист. Они работали здесь до меня, они создавали еврейскую религиозную общину. Но мы приехали с планом создания новой, современной еврейской общины. Барух ха-Шем, продолжаем строить шаг за шагом.

Человеку свойственны сомнения. В какой момент вы поняли, что в Днепре у вас все получится?

Когда мы ехали в Украину, не думали, что едем сюда на всю жизнь. Мы думали, что это будет временный шлихут [посланничество, — Прим.ред.], максимум на год или два. Спустя пару лет мы осознали, что останемся.

Ребе писал нам, был с нами на связи, очень сильно поддержал начало нашей работы. Мы видели, что он ожидает от нас шлихут до момента прихода Машиаха. Тогда мы начали стратегическое планирование, в 1991 году, ближе к концу года.

Но в самом начале такого не было. Мы просто приехали сюда с целью жить еврейской жизнью, без каких-либо планов на длительный срок.

Я слышал историю о параде на Лаг ба-Омер, который вы проводили в Днепропетровске в свой первый год здесь. Было много планов, но погода была ужасной. Вы волновались и обратились к Ребе за помощью. В итоге погода улучшилась и парад провели. Расскажете об этом?

Мы позвонили секретарю Ребе и попросили, чтобы он рассказал ему о нашем большом плане и передал просьбу о благословлении и молитве об улучшении погоды. Прошло совсем немного времени и погода улучшилась, стало ясно и красиво.

Прогноз погоды в тот день был очень плохим: ливни, гроза, чуть ли не ураган. Мы же очень сильно готовились к мероприятию — в том параде приняли участие около десяти тысяч евреев города. Мы подняли самолеты в небо, сделали специальные надписи, которые летали над всеми.

Этот Лаг ба-Омер был одним из переломных моментов, после которого евреи начали воспринимать себя по-другому. Многие люди вышли на улицы и увидели друг друга. Такое влияет на психологию.

Вы приехали в Украину из Соединенных Штатов, где жизнь была гораздо свободнее, чем у нас. В какой момент евреи Днепра почувствовали настоящую свободу?

Я думаю, что больше всего на это повлияло строительство центра «Менора». Огромный красивый комплекс, который стоит в центральной части города. Он вывел из их сердец внутренний Египет, вывел страх.

Сегодня евреи Днепра ходят с высоко поднятой головой и гордятся своим происхождением. Мы видим, как изменилось отношение, как неевреи смотрят на нас, как мы смотрим сами на себя.

В какой момент возникла идея строительства «Меноры»? Как городские власти отнеслись к идее?

Это идея Игоря Валерьевича Коломойского и Геннадия Борисовича Боголюбова. Наша община получила колоссальный подарок — я мыслю не так широко и масштабно, чтобы подумать о таком проекте.

Эти два еврея — настоящие авторы этого комплекса. Они не просто дали деньги — это их ребенок, от начала и до конца. В самом начале они планировали строить музей Холокоста, но в итоге решили создавать «Менору».

Конечно, я был рядом, но идея — их. Если я не ошибаюсь, все началось в 2007 году. А городские власти поддержали нас. Евреи начали чувствовать себя хорошо в этом городе, как только Украина стала независимой. И не важно, кто мэр, — мы всегда получали поддержку и помощь, с нами всегда сотрудничали.

Вы видели нашу еврейскую школу? Это целый кампус в центре города, с огромным двором, такого нет нигде в Европе. Кроме того, нам вернули здание синагоги, где был рабби Леви-Ицхак Шнеерсон. Я рад, что наши отношения с властью всегда были и остаются дружескими.

Какие планы вы ставите перед собой спустя 27 лет после приезда в город? Чего еще не хватает еврейской общине Днепра?

Недавно были опубликованы цифры, которые говорят о том, что количество евреев в мире все еще меньше, чем до Шоа. При этом вокруг нас живет очень много людей, которые не позиционируют себя как евреи — дети евреев, внуки евреев. Эти люди — часть нашего народа. Наша главная цель как общины — вернуть этих евреев в народ, сделать так, чтобы они гордились своим происхождением. В Украине таких людей около 400 тысяч.

Вы хотите работать с людьми, которые не являются евреями по Галахе, но имеют еврейские корни?

А что, разве мы должны дать им окончательно ассимилироваться? Они должны быть в общине. Их нужно возвращать.

Что бы вы посоветовали самому себе в первый год пребывания в Днепре, если бы была такая возможность?

Учить больше Торы.

Вы разве мало учили Тору тогда?

Я очень мало учился тогда, занимаясь общественной работой, уделял этому мало времени. Я бы учил больше Торы, Талмуда, Зоара.

Надеюсь, сейчас у вас времени хватает!

Беезрат ха-Шем [с Б-жьей помощью - Прим.ред.].