Традиции сватовства у харедим: от чего зависят шансы на хороший брак?
Ариэла Штернбах, девушка-хареди из хорошей семьи, попыталась разобраться в правилах сватовства в закрытой общине.
Я помню этот урок так, будто он был вчера. В 12-м классе ученицы частенько прямо на уроке шепчутся о чем-то своем, девчачьем, и к свету знаний их возвращает только окрик учительницы. «Имейте в виду, девочки, — говорит она строго, — когда матери или свахи интересуются характеристикой ученицы, я говорю все, как есть. Ваше поведение сегодня, даже на уроке, определяет, какого мужа вам предложат».
«И конечно, ни один мужчина не захочет взять в жены девушку, которая болтает во время урока», — сказала я громко, и учительница бросила на меня суровый взгляд. «Ни один мальчик не захочет такую грубую девочку, как ты», — заключила она. Сейчас я понимаю, что она, скорее всего, была права. По законам общины харедим, в свои 25 я уже приближаюсь к категории старых дев. Вероятно, моя лучшая подруга — назовем ее Шани — была права, когда недавно, смотря на меня с жалостью, сказала: «Свахам будет с тобой непросто — у тебя же мама из сефардов».
Вот как тут все устроено. Даже в самой тонкой сфере — любви — чувства находятся на последнем месте. Нет никакой любви с первого взгляда — только серьезный расчет, в том числе и денежный. Уроки, которые ты посещаешь, школа и университет, в которых учишься — все это определяет, рядом с кем ты будешь просыпаться по утрам, какие носки носит твой папа (или какой будет высота твоих собственных носков), кто будет отцом твоих детей. Корабль, который привез твоих дедушек и бабушек в эту страну, станет своеобразным «фильтром» при подборе мужа, а выбор твоих родных будет существенно влиять на твою жизнь — даже больше, чем твой собственный.
Ваше этническое происхождение, развод родителей, наличие членов семьи, которые выбрали светскую жизнь или стали религиозными лишь недавно, брата или сестры с синдромом Дауна, родственников с аутизмом, даже тип мобильного телефона — все это будет влиять на сферу вашей жизни, в которой, вроде бы, должны править одни только чувства.
Первое и последнее свидание: не дайте чувствам разыграться
В общине харедим с традиционными взглядами — а не того нового течения, возникшего в последние годы — поиск пары целиком и полностью ложиться на плечи родителя. Мальчики из иешив не могут выбрать себе невесту сами. Когда родители решают, что пришло время, начинается этап, который можно назвать «ну, что, посмотрим, послушаем» — когда родители начинают рассматривать предложения свах и прислушиваться к их рекомендациям. Для молодежи харедим этот период начинается примерно в 18 лет, а иногда и раньше. Для литваков и сефардов — где-то в 20.
Родители идут к свахам, рассказывают про своего сына или дочь и максимально подробно описывают, какую пару хотели бы найти своему ребенку. И — как при устройстве на работу — дают контакты родных, соседей и учителей, которые могут дать «рекомендации» или просто какую-то дополнительную информацию.
Когда обе стороны понимают, что потенциальные жених и невеста друг другу в целом подходят, им устраивают свидание. В большинстве общин харедим пара встречается максимум три раза перед свадьбой. В общинах с особо строгими традициями правила позволяют устроить лишь одно свидание, которое длится около 20 минут. У этого есть свое объяснение — у парня и девушки могут возникнуть чувства, а они мешают делу.
Менди (все имена в статье изменены), хороший парень из набожной хасидской семьи, пошел против этого правила. Он и девушка, которую ему сватали, — назовем ее Тамар — настояли на том, чтобы им дали посидеть в комнате почти час. И вот результат: ребе сказал этому союзу «нет», руководствуясь тем, что правила были нарушены, и попытался найти парню другую невесту. Менди отказался. И развернулась целая история — с недовольными родителями, криками, плачами, религиозным судом и возмещением убытков.
Менди не искал невесту другой национальности или девушку из другого направления хасидизма. Напротив, с точки зрения генетики, у Менди и Тамар, скорее всего, даже был общий предок — суть ведь в том, чтобы найти парня и девушку, у которых как можно больше общего. Они просто хотели лучше друг друга узнать. «Составлять союзы из людей, которые относятся к разным общинам, непросто, поэтому они стараются подобрать пару из ближайшего окружения, — объясняет консультант по знакомствам в общине харедим. — У этого человека будет та же ментальность и поведение. У таких союзов шансов сохраниться гораздо больше».
Объяснение логично, но странные запросы, дотошные расспросы и откровенно расистские требования уже давно перешагнули границу адекватности. Вот поэтому я наткнулась на такие варианты, как «девушка из завидной семьи литваков» или «особенная девушка ближневосточного происхождения» и даже «прекрасная пара для проблемного парня». Вот интересно, а если меня тоже посчитают «проблемной»?...
Рахели, которой уже исполнилось 22, долго искала своего суженого, пока не узнала, что она тоже «проблемная». Казалось, ее путь под венец будет простым — она из хорошей хасидской семьи, у нее соблюдающие родители и 10 братьев и сестер, а также замечательные рекомендации. Все это должно было помочь ей пройти первые этапы, но парни и их родные в последний момент все сворачивали.
«На все воля Б-га — видимо, тот самый единственный просто мне еще не встретился», — считала она поначалу. Но шли годы, а он все не встречался и не встречался. И вот два месяца назад наивная Рахели поняла, что именно отпугивало всех женихов: у одного из ее младших братьев было расстройство аутического спектра. Славный мальчик, умный и смешной, который иногда — когда его не понимают — может становиться немного агрессивным. Эта особенность, которая — и это ясно любому образованному человеку — с Рахели никак не связана, автоматически сделала ее «вторым сортом», кандидаткой из группы Б.
И как же она поняла причину? «Меня просветил последний из женихов, хороший парень, чей брат стал вести светский образ жизни, — говорит Рахели. — Лично его этот факт мало беспокоил, но он хотел, чтоб я знала, что перед нашей встречей его родные сказали ему: “Один из братьев Рахели не в порядке, и ты должен узнать, может ли это передаться твоим детям”. К моей радости он сказал, что лучше его ребенок будет таким, как мой брат, чем как некоторые другие дети — необразованные, закрытые и жестокие».
Горячая линия: Ашкеназы, нажмите 2
Составление базы потенциальных женихов и невест — это сравнительно новый подход, освоенный раввинами общины харедим. Фактически это телефонная база данных, куда молодежь вносит свои кандидатуры (хотя, в большинстве случаев за молодых это делают родители). Система представляет собой множество записанных сообщений для парней и девушек — из разных категорий.
Правила и условия тут отличаются от того, как работают брачные агентства в светском мире. Никаких описаний внешности тут нет. Вернее, они есть, но очень отдаленные — указывается рост парня и описывается его борода. Она, как известно, делает из мальчика мужчину — для хипстеров и харедим это правило работает одинаково.
Я бросилась регистрироваться. Менеджеры попросили меня записать сообщение и поделились со мной крайне скромным описанием парней, которые искали себе пару: возраст, рост, происхождение, образование, профессия, характеристика жениха и характеристика девушки, которую он ищет. Первое же сообщение системы внесло в процесс чуть больше ясности: «Обратите внимание, касательно этнических групп: если получится найти подходящий вариант — человека богобоязненного и подходящего вам во всех других отношениях, — но он будет из другой группы, мы не сможем его пропустить по своему усмотрению или по желанию родителей. Никто не сможет точно сказать, кто будет идеальной парой, поэтому всегда стоит обсудить вариант и взвесить все за и против с вашим ребе».
Предложение не отвергать человека, если он принадлежит к другой группе, кажется таким прогрессивным! Но не проходит и трех секунд, как система добавляет: «Чтобы прослушать варианты кандидатур из ближневосточных и сефардских общин, нажмите 1. Чтобы прослушать варианты ашкеназских кандидатур, нажмите 2».
Первая проблема — я наполовину та, наполовину та. Половина — ближневосточной и сафардской крови, половина — ашкеназской. Я нажимаю 1 и 2. Возможно, так можно зайти в третью группу. А, может, и нет.
«24 года. Холост. Хареди, наполовину из ашкеназов, наполовину — из сефардов, — сообщает мне система. — Учился в хорошей и очень известной иешиве. Парень с добрым сердцем. Богобоязненный. Ищет девушку, которая не будет возражать против его изучения Торы и которая позаботится о доме, скромную и добродетельную. Можно связаться с мамой».
Смотреть за домом и покрывать голову для меня не проблема, на этом этапе вариант кажется приемлемым. Звоню маме, представляюсь и — не бродя вокруг да около — задаю первый вопрос:
Вы будете против его брака с девушкой из сефардов?
У этого парня папа ашкенази, а мама из сефардов.
А чего бы он сам хотел?
Мы для своих детей хотели бы того же.
Чтобы половина на половину?
Да. Мой сын ищет девушку, у которой был бы отец из ашкеназов, а мама из сефардов. Мои дети ищут себе такую пару.
А почему так важно, чтобы именно папа был из ашкеназов, а мама — из сефардов?
Дети хотят, чтобы дома у них было все устроено по обычаям ашкеназов, как у отца.
А тогда почему маме все-таки нужно иметь сефардское происхождение?
Я скажу почему. Если и отец, и мать будут ашкеназами, то не захотят, чтобы их сын для своих детей искал мать из сефардов.
А… А ашкеназская семья такой вариант не стала бы рассматривать?
Нет, только не семью, где половина на половину.
Получается, вы можете принять ашкеназов, а они — нет?
Полностью ашкеназские семьи — с двух сторон — нас не захотят.
Почему?
Потому что если захотят, то с женихом или невестой обязательно что-то будет не так… То родители разведены, то еще какая беда. Но что поделаешь? Таков мир.
Да, мир таков. Сложно понять, сколько тех, кто ищет пару, относится к группе «проблемных». Те же молодые люди с аутизмом или синдромом Дауна в тяжелой форме. Или, Б-же упаси, с разведенными родителями. Все они могут надеяться исключительно на пару из группы Б. Если из не В или даже Г.
Хани — моя хорошая подруга. Мы вместе учились в начальной школе. В отличие от меня, ее всегда считали идеальной ученицей. Богобоязненной и уважительной по отношению к учителям. Но этого оказалось явно недостаточно, когда дело коснулось выбора спутника жизни. И того, какого парня одобрили бы ее родители.
«Недавно мне предложили парня из хорошей семьи — но мне показалось странным, что они выбрали меня, — призналась она мне однажды. — Почему? Да потому что они ашкеназы, и у него даже родители не в разводе. Мы решили узнать о нем побольше, потому что как-то совершенно непонятно, почему он хочет жениться на марокканской девушке, родители которой разведены».
И что ты узнала?
Что он страдал психическим расстройством и был на лечении.
Тебе предложили парня с психическим расстройством просто потому, что твои родители разведены?
Потому что я марокканка и дочь разведенных родителей. Вот как тут все устроено. Только такой парень может захотеть жениться на такой девушке, как я.
Возвращаясь к базе знакомств, я стараюсь не терять оптимизма. Возможно, если я сама попытаюсь поговорить с родителями, они согласятся, чтобы их сын взял в жены девушку, которая наполовину мизрахи. Попытка — не пытка.
«Сафарды? Нет!» Мои надежды сразу разбились на мелкие осколки, стоило мне начать разговор с одним из отцов, который зарегистрировал своего сына в базе знакомств.
Даже если она из хорошей семьи?
Нет.
Наверное, вы ашкенази.
Мы из рода раввинов.
Но есть ведь и раввины-сефарды?
Да, но мы из очень семьи с высоким положением. Мы не простая семья.
Похожее с похожим
Я делаю еще одну попытку — возможно, в этот раз я найду себе пару. На линии — работник этого брачного «агентства», который объясняет мне причины расового разделения. «Это праведно, и я эту позицию поддерживаю, — говорит он. — Этот подход помогает соединить похожее с похожим».
И на какую невесту может надеяться сын разведенных родителей?
Девушку с «проблемными» родителями.
У меня есть подруга, фантастическая девушка, но ее родители разведены. Что бы вы ей порекомендовали?
Например, у меня есть те, у кого родители стали религиозными совсем недавно.
Но это родители, которые пришли к вере позже, тоже живут по законам харедим и ведут соответствующий стиль жизни, разве нет?
Да, ведут.
Тогда почему обычные семьи харедим не хотят их рассматривать?
Вы задаете слишком много вопросов. Тут нет правил, но все устроено именно таким образом.
Сара, из бреславских хасидов, мягко разъясняет мне, как можно помочь девушке с разведенными родителями. «Допустим, девушка уже уже неюная (то есть фактически старая дева, ей года так 23), — говорит она. — Необязательно есть какая-то ужасная причина, почему она не замужем, но хоть какая-то причина быть должна. Если она согласиться выйти за парня, у которого родители стали религиозными совсем недавно, она поступит очень правильно».
А еще одна моя знакомая, из карлинских хасидов, уверена, что у девушки, выбравшей светский образ жизни, шансов больше, чем у дочери родителей, которые сейчас соблюдают, но родились в нерелигиозной семье. В то же самое время она говорит: «Вокруг достаточно кандидатур для детей родителей, которые только недавно стали соблюдающими».
Получается, что те, кто только недавно стали религиозными, могут найти пару только среди таких, как они сами?
Да нет, есть и те, кто согласен на компромисс. Все зависит от того, какие у человека слабые стороны. Если кто-то только в самом начале выбора спутника жизни и у него много предложений, он будет выбирать только лучших. Но у нас, хасидов, мужчин больше — и если два года пытаешься найти такую жену, как хочется, а ничего не получается, то соглашаешься снизить планку.
Я же точно не хочу понижать планку, несмотря на то, что уже перешла на второй уровень процесса сватовства: наведение справок. Чудо, которое ждет меня на другом берегу, так никогда и не случится, если я не пройду этот этап.
В чем суть? Родители моего принца в блестящих доспехах опрашивают соседей. Они крайне вежливо спрашивают про мою семью — доносятся ли из их (т.е. нашего) дома крики? — Нет. — А дом чистый? — Идеально чистый, спасибо, что спросили. — А компьютер там есть? — Они не в курсе, и это хорошо. После этого родители идут в школу, в которой я училась, разговаривают с моими бывшими учителями. Да, и с той строгой учительницей, которая расскажет, какая я грубая. А потом они позвонят на работу моим родителям. Некоторые даже интересуются больничными выписками — хотят узнать, были ли в семье болезни.
Из-за этого этапа в сообществе харедим появилась скрытность — что само по себе очень неприятно и вызывает кучу проблем. В вашей семье кто-то болеет? Это замалчивают. Родители серьезно ссорятся? Тс-с-с. Желание оказаться подходящей кандидатурой для вступления в брак сильнее логики.
Сари — жертва этого явления. Ей 23 и она замужем. Но когда она родила детей, муж сказал ей, что она ему больше не интересна, и что он изменил ей с несколькими девушками — и единственное, почему он еще с ней, это дети. Сари хочет развестись — что вполне логично, так как она молодая женщина и у нее еще вся жизнь впереди, но родители против. «Подожди», — говорят они. Но почему? «Потому что у родителей есть и другие дети, которых нужно женить или выдать замуж. А если я разведусь, это разрушит шансы моих братьев на брак».
Но все это цветочки в сравнении с ситуацией, в которой оказалась Нехама — она стала жертвой сексуального насилия со стороны своего отца. С тех пор прошло пять лет, но она до сих пор отказывается об этом говорить, «чтобы у моих двух младших сестер не было проблем с замужеством», — говорит она испуганно. «Я полностью растеряна. Я разрушена, даже если выйду замуж, ничего не изменится. Но если люди узнают, что меня изнасиловал отец, то эта слава перейдет на всю мою семью», — признается девушка.
Любовь нужно строить, но и «химия» тут не лишняя
Допустим, я прошла этап наведения справок. Что можно понять за 20 минут встречи — а именно столько длятся «свидания» у хасидов — с парнем, которого ты совершенно не знаешь, да еще и в присутствии родственников и свах? Даже если бы у нас было три такие встречи, что бы я успела про него узнать? Неудивительно, что в среде молодых харедим эти правила уже понемногу меняются. Мы позже вступаем в брак, взвешиваем за и против кандидатур, встречаемся в разной обстановке. Возможно, именно поэтому в некоторых общинах харедим потенциальным жениху и невесте перед свадьбой теперь позволено видеться больше трех раз.
На самом деле, последние несколько лет согласие обеих сторон — потенциальных молодоженов — стало значить больше. Сегодняшнее поколение более прогрессивно — раньше редко когда родители спрашивали мнение детей, которые, собственно говоря, и должны были жениться, а сегодня все чаще и чаще учитывают желание сыновей и дочерей. Что касается меня, я лично уже отвергла несколько кандидатур — и даже с родителями не советовалась.
«Без базового притяжения друг к другу, без этой химии, невозможно жениться, — сообщает Дина, которая уже свела десятки пар и к которой я обратилась за помощью. — После того как наведены все справки, после того как уже составлено “досье”, мы устраиваем встречу жениха и невесты, чтобы понять, есть ли химия, личная симпатия. Это основа основ».
Хаю, мою соседку, сосватали 38 лет назад — и она все еще замужем. За тем же мужчиной. 8 из 15 ее детей женились и вышли замуж точно так же. «Мы не ищем любовь, — говорит она мне. — Мы не вступаем в брак потому, что я люблю тебя, а ты любишь меня. У нас есть общая цель — построить дом в Израиле, — и мы работаем вместе над достижением этой цели».
Правду говоря, в ее словах есть смысл. По статистике, уровень разводов среди харедим намного ниже, чем в целом в израильском обществе. Да, иногда благодаря не совсем правильным вещам, но иногда — вполне разумным. Найду ли я свою половинку в общине или встречу кого-то за ее пределами — в любом случае в семье возникнет любовь. Например, она придет через детей. С их появлением у вас уже нет выбора. Вы будете любить их, как никого никогда не любили — просто потому что они ваши. И так и должно быть. Есть ли любовь сильнее этой?
Источник: www.ynetnews.com
Перевод: Ганна Руденко
