Стефа: Женщина в тени Корчака

Подвиг великого учителя Януша Корчака, который отправился в газовую камеру вместе с 192 воспитанниками хотя несколько раз имел возможность оказаться на свободе, известен во всем мире. Но мало кто знает, что рядом с ним 30 лет в Доме сирот, а затем в Треблинке была женщина, благодаря которой его педагогические теории воплощались в жизнь.

Читайте также: 10 заповедей Януша Корчака для родителей

Стефания Вильчинская родилась в 1886 в Варшава в богатой еврейской семье. Стефа получила прекрасное образование: сначала закончила частную школу в Варшаве, затем изучала естественные науки в университетах Бельгии и Швейцарии. Она была очень умна и обладала талантом организатора, недаром выпускники Дома сирот говорили, что у нее все работало “как швейцарские часы”. Но, несмотря на образование и возможности отца, карьере и бизнесу Стефания предпочла работу с сиротами как волонтер, а позже - директор первого в Варшаве Дома сирот для еврейских детей, построенного на деньги евреев-филантропов в 1910 году.

Стефа к тому времени уже была немного знакома с Янушем Корчаком (настоящее имя Эрш Хенрик Гольдшмит) и была крайне рада, когда он согласился стать врачом в новом приюте. Дом сирот стал для Януша и Стефы семьей, дети относились к своим наставникам как к отцу и матери.

А отношения между Корчаком и Вильчинской, оставаясь уважительными и рабочими, временами напоминали супружеские. Так, Стефа покупала Янушу одежду и следила за его внешним видом, а когда он болел - ухаживала за ним. Однажды Корчак был простужен, после общего обеда они встал и направился к выходу, но Стефа закричала “Стой, стой!” и побежала следом за ним.

- У вас есть носовой платок?

Корчак порылся в карманах и обнаружил, что там пусто

- Но вы же простужены! Вот, возьмите мой! Вы как малый ребенок!

Вильчинская, как и Корчак, чувствовала связь в Эрец Исраэль. Януш побывал на Святой Земле в 1934 и 1936 годах и встретил там многих своих выпускников. Корчак посещал кибуцы, организация которых его очень впечатлила. Вероятно, их социальная система напоминала ему устройство Дома сирот, где все без исключения участвовали во всем и имели право голоса. В 1937 Корчак даже собирался репатриироваться в Палестину, за год выучить иврит в Иерусалиме, “а там — поеду, куда позовут”. Но он так и не смог оставить своих воспитанников, тем более что Гитлер уже был у власти в Германии, а в Польше антисемитизм разрастался пышным цветом…

Вильчинская в 1935 также ездила в Палестину, получила там сертификат (британский иммиграционный документ) и была принята в кибуц Эйн-Харод. Но она также не смогла оставить детей и вернулась в Польшу.

В варшавском гетто, а затем в товарных вагонах и в Треблинке Януш Корчак и Стефания Вильчинская ни на секунду не сомневались в том, где им сейчас нужно быть.

И даже когда комендант вокзала, узнав в мужчине, возглавлявшем колонну спокойно и бесстрашно маршировавших к товарным вагонам детей, известного писателя и педагога, предложил ему незаметно скрыться, Корчак ответил:

- А у вас есть дети?
- Да, четверо…
- Вы бы оставили их в такой ситуации?
- Но вы же все равно не сможете их спасти, их слишком много.
- Это верно. Я не смогу их спасти. Но я до конца могу остаться с ними честным.

До последнего вздоха Корчак и Вильченская были со своими детьми.